Глава 4. Казань - столица ханства (1445 - 1552 гг.)

Предложенная реконструкция не соответствует действительности. Обратимся к сведениям письменных источников, детально описывающих штурм 2 октября 1552 года. Так, А.Курбский, руководивший штурмом Казани с северной стороны, усмотрел в структуре города три части: две из них на возвышенности, на горе, а третья в низине [Курбский, 1986, c.253]. Возвышенный район города («вышград») почти посередине разделен глубоким Тезицким рвом, пересекающим Кремлевский холм с востока на запад до р. Булак. Штурмующие войска, ворвавшиеся после взрыва с юга, заставили войска хана отступить за Тезицкий ров. Потом, с появлением свежих войск у русских, ханские войска были вынуждены бежать к мечети Кул Шарифа и дальше к Ханскому двору [там же, c.255].

Заметим, что при описании Кремля составители Писцовой книги 1565–1568 годов. Тезицким назвали ров, проходящий перед Архиерейским двором [Писцовые книги, 1932, c.8].

Важную информацию дает ярлык хана Ибрагима второй половины XV века, где упоминается место его выдачи – «арк», что в переводе с персидского означает «цитадель-крепость» [Усманов, 1979, c.318]. Этот документ служит ярким подтверждением предположения о существовании отдельной от посада укрепленной части города, соотносимой ныне с Кремлем. Об этом же свидетельствуют более ранние (до 1552 г.) описания военных походов русских на Казань, в которых град воспринимается как самостоятельная, укрепленная часть города. Так, при описании осады Казани в 1469 году говорится, что после уничтожения посада жители закрылись во граде и штурмующие отступили [ПСРЛ, ]. Упоминается он и при строительстве укреплений посада 1500 года [ПСРЛ, ]. Существовал град как укрепленная часть Казани и во время осады в 1530 г. – во град отступили войска хана [ПСРЛ, ]. Во всех этих событиях град активно использовался и позволял казанцам организовывать надежную оборону.

Таким образом, имеющиеся факты позволяют говорить, что Казань в 1552 году имела крепость на холме (кремль), укрепления которой с южной стороны археологически зафиксированы пока лишь в виде рва (наблюдения Н.Ф. Калинина в 1947 году в районе церкви Киприана и Устины).

Не до конца решены и проблемы, связанные с расположением других стен Кремля ханского времени. При их привязке к местности важную роль может играть локализация ворот этого периода, упоминаемых в письменных источниках русского времени. В Писцовой книге 1565–1568 годов перечисляются названия кремлевских ворот, известных и сегодня, вместе со старыми названиями. Тайницкие (Никольские) ворота соотносятся с воротами Нур-Али (Муралеевы); Воскресенские – с Елбугиными; Преображенские (Сергиевы) – с Тюменскими; Дмитриевские – с Збойливыми воротами [Писцовые книги, 1932, c.6]. Опираясь на современное их расположение, можно примерно указать, где стояли ворота, и наметить предположительную линию стен Казанской крепости ханского времени.

Эти стены, используя рельеф местности, бесспорно, проходили поверх крутых склонов холма.  Они должны были находиться на близком расстоянии от крепостных стен предшествующего и русского периодов, которые также располагались по краю холма. Допускаем, что остатки ранних стен в значительной степени разрушены поздними перестройками каменных укреплений, хотя в ходе более ранних наблюдений во дворе Юнкерского училища фиксировались большие обугленные бревна, увязываемые исследователями с городнями  стен ханской Казани [Загоскин, 1895, c.97].