«Впервые за 110 лет приглашенный режиссер берется за татарский материал»

Но в русской культуре был XIX век, были запретные авторы ХХ века, у нас же ни Островского, ни Булгакова не было. Один-единственный Исхаки погоды не делает, тем более как драматург. Поэтому особенную для татарского сценического искусства значимость приобретают произведения, которые легко прививаются на новой почве, свободно конвертируются в любые времена. Таких пьес у нас от силы 20 - 30, и «Без ветрил», на мой взгляд, лучшая из них. Дело в том, что на 1920-е годы пришелся расцвет так называемого «русского авангарда», представленного именами Маяковского, Эрдмана, Мейерхольда, Эйзенштейна, Довженко, Родченко, Татлина, Малевича и мн. др. Многие лучшие произведения татарской литературы и театра советской эпохи тоже родом из 20-х. Татарский ренессанс, начавшийся на рубеже XIX - ХХ веков, продолжился и после революции. Лишь в начале 30-х ситуация в татарской культуре пойдет на спад, точнее, примет общие для той эпохи очертания тем, сюжетов, образов, исчерпает себя национальная форма, зато вовсю заявят о себе эпигонские тенденции в литературе, театре, музыке. Только после ХХ съезда положение начнет меняться в лучшую сторону, а «татарское» в искусстве станет содержательным, а не формальным признаком...

Но в сезон 1925/26, когда Тинчурин пишет и впервые ставит «Без ветрил», еще существует относительная свобода слова, ужасы военного коммунизма уже забыты, а НЭП еще в разгаре, словом, уникальное время для того, чтобы создать пьесу о судьбе татарского народа в промежутке между 1910 и 1925 годами. Конечно, многое драматург был вынужден приспособить к идеологическим нормам РАППа и СУЛФа, подвергнуть сатирическому осмеянию симпатичных ему героев, показать положительную роль партии и торжество коммуниста Сунгата, но монологи, которые Тинчурин доверил «отрицательным» персонажам, сегодня звучат как пророчество, как предостережение, проверенная временем истина. И образы героев приобретают объем, сложность, пространство для актерско-режиссерских трактовок. Вся история татарской нации за 15 насыщенных событиями лет укладывается в два с небольшим часа сценического времени. Постановщик пытается уйти от сатирического обличения в сторону философского обобщения. Не случайно режиссером придуман жанр спектакля — воспоминания о будущем.

7 ноября в день рождения Марселя Салимжанова театр традиционно представит премьеру. Ильгиз Зайниев вынесет на суд публики сатирическую комедию Зульфата Хакима «Чудо-таблетка» («Есть ли средство от мздоимства»). Особенность творческой манеры драматурга, сила и привлекательность его текстов — в их злободневности. Зульфат Хаким как мало кто умеет находить странных героев в немыслимых предлагаемых обстоятельствах, сгущая действие до гротеска, фантасмагории, оправдывая жанром и стилем некоторую условность происходящего. Иными словами, автор «Чудо-таблетки» не реалист-бытописатель, но скорее создатель ярких театральных антиутопий, грозный изобличитель хмурой неприглядной действительности. Вот эту черту его драматургии режиссер Зайниев и берет на вооружение, отказываясь от реалистической, жизнеподобной манеры создания сценического текста. Действие спектакля имеет больше отношения к фантазии, чем к реальной жизни, но тем жестче звучат сатирические мотивы, тем демоничнее объект язвительных выпадов драматурга. Сюжет — как всегда у Хакима — нетривиален. В некоем районе РТ сельский учитель химии изобретает лекарство от взяточничества. Об изобретении узнают сильные мира сего и решают встать на пути прогресса...

Последней премьерой сезона станет «Мой белый калфак» Ильдара Юзеева в постановке Фарида Бикчантаева. Чем привлекла худрука Камаловского эта полузабытая пьеса четвертьвековой давности, написанная в разгар перестройки? Почему рассказ о первом телемосте между татарами США, Европы и ТАССР необыкновенно актуален именно сегодня? Как зрители спектакля станут участниками действия? Все это станет известно уже после Нового года.