А в Мантуе опять идут дожди...

Айсылу КАДЫРОВА

Всех заявленных ранее вокалистов зрители увидели в спектакле. Это Витаутас Юозапайтис из Литвы (Риголетто), Сусанна Чахоян (Джильда) и Сергей Ковнир (Спарафучиле) из Киева, Ахмед Агади из Мариинского театра (герцог Мантуанский)...

Еще до премьеры режиссер-постановщик "Риголетто" Михаил Панджавидзе говорил, что в истории горбуна Риголетто он видит трагедию человека, который возомнил, что вправе вершить суд и решать, кто прав, а кто виноват. Заглавный герой оперы Верди, с его точки зрения, деспотичен и мстителен, уродлив не только внешне, но и внутренне. Похоже, такая трактовка роли стала неприемлемой для классного литовского баритона Витаутаса Юозапайтиса. Он играл Риголетто так, что не сочувствовать ему было просто невозможно. Его шут - глубоко страдающий человек и любящий отец. Кстати, даже внешне он не был уродливым: на сцене царил красивый брутальный мужчина, а невразумительный бутафорский горб на его спине казался дефектом костюма.

Также г-н Панджавидзе обещал, что казанский "Риголетто" будет традиционным спектаклем: никаких переносов во времени, минимум новаций. Так и было: уже при открытии занавеса бросались в глаза красивые, верные времени действия (XVI век) декорации художника Андрея Злобина и костюмы героев от Анны Ипатьевой. По современным технологиям на сцене лишь лил дождь: белыми косыми видеолиниями, с шумовой подзвучкой.

Этот спектакль можно спокойно смотреть с детьми, все эпизоды оперы поставлены в рамках приличия. Это и развратный фрагмент в отношениях герцога Мантуанского и графини Чепрано: пол сцены, на котором оказываются противный герцог и пойманная им графиня, опускается глубоко вниз, и буквально через секунду из не видимой зрителям глубины вылетают по очереди предметы женского туалета. И фривольный эпизод, где в пенной ванне с полуголыми красотками релаксирует герцог. Красотки робко растирают пену по не снятой с Мантуанского блузе.

Сцены спектакля с красавицей Джильдой, дочерью шута Риголетто, визуально очень спокойные. Ничто не отвлекает внимания от драматичной истории ее жизни. Сусанна Чахоян играет Джильду так убедительно, что иной ее героиня, складывается такое ощущение, и не может быть. Худенькая, беззащитная, прелестная в своей наивности, она восхищает и своим прекрасным чистым сопрано.

В финале спектакля режиссер не поскупился на смысловые нагрузки. Когда согласно либретто Риголетто разрезает в дождливую ночь мешок с телом якобы герцога Мантуанского и должен обнаружить там умирающую Джильду, то он, в постановке Панджавидзе, обнаруживает там любимую игрушку Джильды - кукольную фигурку шута, Риголетто в миниатюре. В казанском спектакле Джильда просит у отца прощения, умирая не на его руках. Свои последние слова она произносит, "улетая" в небеса (актриса стоит в глубине сцены на золоченой конструкции, медленно поднимающейся к колосникам). А Риголетто в этот момент рыдает над кукольной фигуркой шута. Его пронзительный крик "Ах! Вот где старца проклятье!" - это безутешный плач не только по Джильде, но и по себе самому...

Актерский и вокальный ансамбль Риголетто (Витаутас Юозапайтис, Вильнюс) и Джильды (Сусанна Чахоян, Киев) я бы назвала лучшим в спектакле Михаила Панджавидзе. Их высокому уровню соответствовали Маддалена (Зоя Церерина) и Спарафучиле (Сергей Ковнир, Киев). Мариинский тенор Ахмед Агади, исполняя ключевую роль герцога Мантуанского, явно переусердствовал в создании образа бессовестного негодяя. Что касается аккуратности исполнения, то ее, кроме литовского баритона и киевской сопрано, на воскресном спектакле блестяще продемонстрировали хор (хормейстер Любовь Дразнина) и оркестр театра имени Джалиля под руководством Марко Боэми.

"Вечерняя Казань" №19 от 10.02.09