Владимир ЛИЧУТИН: Власть - это учительство

Наталья ТИТОВА

Писатель Владимир Личутин принадлежит к блестящей плеяде авторов "деревенской" прозы. И как его собратья по перу - Виктор Астафьев, Валентин Распутин, Василий Белов - прошел большую школу жизни. Несмотря на разруху, царящую сегодня в российской деревне, он не унывает и считает, что все поправимо. И что придет время для чтения и его романов. В интервью, которое он дал перед встречей с казанскими читателями, прошедшей на днях в казанском гипермаркете "Книжный двор", Владимир Личутин размышляет о том, при каких условиях Россия сможет стать сильной.

- Ваши романы пронизаны чувством жалости к народу. При этом среди героев много пьяниц, дебоширов, непутевых. Почему вы жалеете этих неприкаянных людей?

- Я вырос среди самых простых людей. Я из низов, из слободы - с окраины маленького городка Мезенска на крайнем Севере. Жалость - это высшее проявление любви. Жалость, делание - это и есть любовь. Ну и, во-вторых, я ведь понимаю, что делатели жизни - они и есть главные герои. Все остальные - всякая тля, прилипалы, которые прилипли к телу бедного человека и сосут из него кровь. К сожалению, так было, так есть и так будет.

- Но ведь эта тля не чужого семени, которое занесено ветром. Они ведь из этого же самого народа...

- Человек так устроен: рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше. К сожалению, этот наносной ветер - пагуба, тлетвора - окутывает человека и опьяняет. Человек очень падок на все похотное, сладкое, слизкое, темное. Почему и необходим ему в душе Бог: чтобы обуздать в себе разложение. Человек - это поле битвы между Богом и дьяволом. Если нет в нем сострадания, он легко заражается экземой стяжательства.

Природа человека спасает и не дает ему растечься, поддаться мамоне искушения. Человек на земле все время занят трудом. Труд не дает ему пропасть. Как говорили древние монахи: "Трудись, и твоя жизнь протечет незаметно". В деревне люди невольно следуют этому завету. А когда человек попадает в город, ему выходит послабка, и душа сразу - вкривь.

В деревне был сосредоточен главный производительный и мыслительный слой. Деревенские люди были генетически талантливы. Ведь потому в советское время так много было ученых, маршалов, писателей из деревенской среды. Я знаю крестьянскую семью, где было два академика и один генерал. И таких семей была масса. В нации была мощная потенция. Это был неисчерпанный родящий слой. Дворянство использовало только свою прослойку. А главный генетически богатый слой был законсервирован на земле-матери. Советская власть пробудила и стала яростно его вычерпывать в города. К 70-му году она его исчерпала. Плюс в войну мы потеряли 20 миллионов убитых, плюс 27 миллионов калек. Сейчас деревня лишена главного - родящей генетической силы.

Экономическое разрушение деревни довольно легко остановить, если будет на это воля властей. Не страшно, что земля заросла. Она отдохнула. При современной механизации поле можно восстановить за два сезона. А вот чтобы восстановить духовную потенцию нации, нужно сто лет. Вот в чем наша главная беда! Мы исчерпали народ, наплевали на него, облили презрением и кинули - выживай как хочешь. Деревенский мир разрушен. И ведь что интересно, чем меньше народу на земле, тем меньше зверья, птиц, грибов и ягод. Реки запустошились. Скота нет - трава не выедается, не выкашивается. Осот двинулся на речку - речка задыхается, уменьшается. Рыба уходит.

Я, помню, ездил в деревню на Рязанщине. Там было 48 дворов. Школа была. Человек триста жили. А сейчас там остались только двое - бобыль-пьяница и пенсионер-пьяница. Молодые уехали. Остальные - на погосте.

- Совсем беспросветная картина...

- Да в том-то и дело, что не беспросветная, только государство должно каждую лишнюю копейку отдавать на деревню, в землю. Заселять центральную Россию, как Столыпин когда-то заселял Сибирь.