Никто не вышел на площадь, никто не встал под бульдозер

- А вообще, почему накануне 1000-летия Казани стало возможным уничтожение ее исторического центра?

- Это объясняется несовершенством законодательства. Нужно более точное разграничение полномочий. Кстати, большая часть памятников сейчас находится в муниципальной собственности, и нам не всегда удается проконтролировать, как они сохраняются. Нужны более суровые требования к оформлению охранных документов - бывали случаи, когда участок земли передавался новому собственнику с обременением, а документы об этом терялись на пути к регистрационной палате. К тому же работу сдерживает то, что четыре года назад был принят новый федеральный закон об объектах культурного наследия, а необходимые для его реализации нормативные правовые акты не приняты до сих пор...

- Не получится ли, что, когда будет все необходимое для эффективной охраны, охранять будет нечего?

- У нас есть что сохранять. Список объектов культурного наследия в Казани сопоставим со списком памятников Санкт-Петербурга. По сравнению с 1990 годом он, кстати, увеличился почти вдвое - в нем сейчас 574 пункта. Но сейчас надо провести ревизию - какие из зданий действительно существуют, а какие остались только в списках. И еще. Многие наши памятники связаны не столько с архитектурой, сколько с памятными местами и историческими личностями. Так что список необходимо еще раз посмотреть и, может быть, принять меры к его сокращению.

- Объекты, попавшие в уточненные списки, могут оказаться в полуразрушенном состоянии. Как вы рассчитываете их восстановить и сохранить?

- Если будут серьезные инвесторы, сохраним. Так, мы рассчитываем сохранить, например, дом Фукса.

- Но пример с домом на Бутлерова доказывает обратное - инвестор разобрал здание, а в охранный реестр внесли соответствующее изменение, и теперь инвестор свободен от ответственности. Невыгодно реставрировать памятники. Вы уверены, что ревизия реестров не приведет к сносу оставшихся исторических зданий?

- Нет, не приведет. Но при условии, что законодательство об охране будет доработано и станет более суровым. К примеру, как во Франции, где на первый раз за подобное штрафуют, потом судят, а потом и имущество инвестора могут пустить с молотка, чтобы выручить средства на восстановление разрушенного.

- Кстати, выделение средств на восстановление памятников к 1000-летию Казани было предусмотрено Федеральной целевой программой. Но восстановлена была лишь часть объектов, вошедших в ФЦП...

- Финансирование сокращалось, и программа, соответственно, корректировалась. На что хватило - на то хватило, мы сделали самое главное.

- А республиканский бюджет внес свою долю в восстановление памятников столицы к ее юбилею?

- Это была федеральная программа.

- Нынешний год объявлен в Татарстане годом литературы и искусства. Министерство культуры не раз подчеркивало, что это связано с выпавшими на него юбилеями выдающихся татарских деятелей культуры. Но именно к 2006 году от Старо-Татарской слободы, с которой связана жизнь большинства из них, практически ничего не осталось...

- Она не исчезла. И к тому же ведь не в год литературы и искусства там появились первые потери, начали строить современные дома. Работы по ее восстановлению ведутся, мы сформировали программу сохранения наследия, объявлен конкурс на лучший проект ее возрождения.

- Кто побеждает в конкурсах новых проектов, мы обычно узнаем, а вот имена "героев", которые готовят документы на снос исторических зданий, история умалчивает. А может, если бы имена этих людей публично назывались, и наказывать их не потребовалось бы? Кто захочет, чтобы друзья и знакомые говорили, мол, это ты, оказывается, натворил?

- Вы плохо представляете процесс подготовки документов. Но меры, чтобы сохранить то, что осталось, конечно, принимать надо.

"Сами виноваты"