“В “Татарстане” не было более татарской морды, чем я”

А к процитированным вами “водке и базару” надо добавить такое совершенно удивительное явление, как русская женщина, и армию - воевали-то за СССР все.

- А что вы имели в виду под “империей добра”?

- Прежде всего, накопленные человеческие связи, ту самую дружбу народов, которая, хотя и звучала слишком официально и идеологично, но на самом деле была. Но сказать, что сегодня мне из советской жизни чего-то так уж не хватает, не могу. Пусть эта ностальгия останется уделом соц-арта. Для художника это не были благоприятные условия. Может быть, иногда возникала такая напряженность, в которой талант мог выплеснуться ярче, но рассуждения по типу “чем человеку хуже, тем он больше работает”, я не люблю... Ведь этот опыт нам ничего не дал, в итоге мы ничему не научились, а только от хорошего отказались, да плохого набрались. Поэтому очень многое сегодня выглядит очень вульгарно. Самые худшие примеры усваиваются с жадностью, с опошлением даже пошлых вещей. В общественной жизни - сплошная вульгарность и поверхностность. Вместе с тем, как и раньше многое держалось на энтузиазме и бескорыстии, так и сейчас очень многое держится. А изменилось, пожалуй, только то, что продаваться стало грязнее, выгоднее и безопаснее. Сменилась только система воровства, которое, к тому же, сегодня еще и меньше наказывается. Кто сейчас “герой нашего времени”? Судя по телевидению - бандит, смотрящийся почему-то гораздо выше своего реального уровня, но при этом какой-то невкусный, неромантичный. Просто какая-то пропаганда бандитизма. И безнаказанности. Безнаказанность - самое ужасное, что есть в стране. Демократия сказалась у нас лишь в области беззакония. Власть хочет не того, чтобы закон работал, а чтобы он был ее орудием. В результате - законы не действуют, а применяются.

Но основная беда - страна не понимает, во что инвестировать капиталы. А вкладывать, если хотите иметь будущее, можно только в культуру и науку. А сегодня образование подменяется реформированием. Какой механизм сейчас работает? Уровень школьного образования падает, требования для вузов повышаются. Но требования эти направлены не на то, чтобы человек учился, а на то, чтобы он поступил или нет, - отличные возможности для воровства. Если говорить о состоянии нации, то сейчас это самая большая “дырка”. Надо развивать мозги, а не трубу.

- Насчет “дружбы народов”. На ваш взгляд, конфликт между христианским и исламским мирами, о котором столько говорят, - реальность?

- По-моему, у нас этого конфликта нет. Это все американские дела. У нас огромный опыт межконфессионального общения, и, думаю, он никуда не денется. И как только вы увидите крайние позиции в этом вопросе, что кто-то хочет выглядеть более верующим и более патриотичным, знайте, что это корыстный человек. Это очень плохой бред, которым пользуются очень плохие люди. Я очень боюсь, что между христианством и исламом образуется трещина. В нее-то человечество и провалится. А христианство, как раз, это, прежде всего, - понимание, что других нет.

- Если уж заговорили об американцах... Вы довольно много выступаете с лекциями в США, что это за люди такие? И как вы относитесь к духу антиамериканизма?

- Всякий дух - это вонь. Антиамериканизм столь же противен, как и антимусульманство. Но кому-то это выгодно. А люди, как и русские, - с не до конца сложившимся менталитетом. После первого посещения Америки я сказал, что это цивилизация двоечников, которые сбежали с уроков, потому что они им обрыдли. Сложили что-то из кубиков, и у них все получилось... Такой вот образ. Но вульгарным преувеличениям здесь не место. Народ, безусловно, замечательный, у которого есть чему поучиться. Но когда они начинают учить, это никуда не годится. И русский характер остается более раскрытым контуром. Русские - это такое же месторождение, как газ, нефть - весь мир снабжаем мозгами в самых разных областях. Это нечто особенное. Недаром в русском языке, который очень чуток, все нации - существительные, кроме “русский” - прилагательного к слову человек. И вот человека-то опускать и не надо.