Что такое АРХУМАС?

Татьяна МАМАЕВА

В Государственном музее изобразительных искусств открылась выставка “АРХУМАС: казанский авангард 1920-х годов”. А таинственное слово “АРХУМАС” по традиции того времени, когда названия любили сокращать, всего лишь аббревиатура от Казанских архитектурно-художественных мастерских.

Одним словом, эйфория начальных лет советской власти и ее первых, как тогда казалось, достижений, и некая растерянность перед будущим, когда с привычными формами искусства было жалко расставаться - вот в основном темы, которые волновали художников первой трети прошлого века.

АРХУМАС вырос из Казанской художественной школы, основанной в 1895 году и реорганизованной сразу после революции в высшее учебное заведение с живописным, скульптурным, архитектурным и графическим факультетами. Благо, возможность для этого была - наша художественная школа, опекаемая Санкт-Петербургской Академией художеств, считалась одной из самых успешных в России. От художественной школы АРХУМАС унаследовал не только традиции, но и кое-что материальное - например, великолепное здание с удобными, светлыми классами и студиями, учебные пособия, собственный музей, библиотеку и штат преподавателей. Фешин, Беньков, Медведев пока еще оставались в АРХУМАСе, позже пришли Мансуров, Плешинский, Чеботарев, Платунова, Урманче и другие.

Естественно, что АРХУМАС стал средоточием авангардистских исканий казанской художественной молодежи, которая в своей области пыталась “сбросить Пушкина с корабля современности”. АРХУМАС был творческой лабораторией новаторских методов обучения и оказал влияние на развитие изобразительного искусства и архитектуры не только в Казани, но и во многих других городах страны. По моде того времени в АРХУМАСе действовали радикальные художественные группировки с выразительными названиями - “Подсолнечник”, “Всадник”, “ТатЛЕФ” и даже “Декларация пяти”. В чем-то это напоминало игру, но где-то старания архумасовцев были серьезным и плодотворными. Например, в АРХУМАСЕ на графическом факультете получило образование множество художников, творчество которых затем изменило облик татарской книги.

Выставка, на которой экспонируются произведения из фондов Национального музея, Государственного музея изобразительных искусств РТ и частных коллекций, показывает очень полный срез казанского авангарда двадцатых годов прошлого века. И если выставленные работы кисти Бенькова и Фешина можно сейчас уже принять практически за реалистическое искусство, - так изменились критерии, то есть в экспозиции и весьма суровый авангард. В целом экспозиция производит впечатление светлое и по-детски радостное - начинается новая жизнь в новой стране, а новое всегда радует. Почти никто не предвидел, что ждет страну впереди. Художников умиляет “Семья, слушающая радио” и “Собрание колхозников” (на снимке), “Стадо лошадок”. Но есть нечто, что мешает предаться всеобщему веселью. Эту печальную ноту вносит некая ностальгичность портретов - например, портрет Г.Фирсовой работы Н. Бенькова или портрет сестры К.Чеботарева. В лицах есть грусть и тревога. Кстати, именно Чеботарев, один из самых ярких представителей Казанской художественной школы, на мой взгляд, был наиболее наделен даром предчувствия. Его ранняя работа, датированная 1918 годом, которая называется “Красная армия”, обращает на себя внимание некоторой долей отчаяния: маршируют ряды солдат, все как один выполняют механическое движение, все как один - словно братья-близнецы. Человеческая сущность стерта, пришла эпоха тотального “усреднения”. У другого представителя художественной школы П. Дульского на картине “Церковь Параскевы Пятницы” иная тенденция - ностальгия по утраченным духовным ценностям. Изображенная им церквушка через пару лет превратится в одну из самых страшных тюрем для “врагов народа”, потом долгие десятилетия простоит полуразрушенной, и только недавно храм возродится.

Архумасовцы действительно были первопроходцами, прошедшими путь от модерна и импрессионизма к футуризму, экспрессионизму, абстракционизму и прочим “измам”. На их фоне наши современные последователи авангарда по большей части выглядят не совсем презентабельно, демонстрируя унылую вторичность.

"Время и деньги" N202/203 от 28 октября