Творцы новой Казани. История одного объекта

 Страница из прошлого

Аббревиатура «ВЕЛП» - производное  от имен и фамилий его основателей, расшифровывается,  как Виталий, Евгений, Логинов, Прокофьев. Творческая мастерская возникла еще в конце 70-х годов и на первых порах ютилась в заброшенном подвале на улице Гагарина. В эпоху развитого социализма вместе с нашими героями начинал карьеру  их коллега - архитектор, приятель Саша Чебинев. Ребята подружились во время учебы в КИСИ. Да так и пошли по жизни вместе. На первых порах выпускники КИСИ выполняли незначительные заказы. Трудно поверить, но именно знаменитый  Виталий Логинов и Саша Чебинев когда-то своими руками «вырезали» дубовые двери для камаловского театра, затратив на это уйму времени. А Женя Прокофьев создавал  эскизы. Аналогичный  пример приложения творческих сил - детское кафе «АБВГДейка». Еще были столовая, проходная на заводе и многое другое. Профессиональный уровень ребят рос с каждым годом. Они участвовали  в различных конкурсах и  побеждали. Первый раз - в конкурсе «Комсомольцам заречья». Затем был лучший проект по реконструкции Старо-Татарской слободы, здания татарской филармонии и так далее. Собственно, аббревиатура «ВЕЛП» появилась в конце 80-х годов. Из команды ушел Саша Чебинев, сохранив с коллегами приятельские отношения. Он просто выбрал иное направление работы. Если бы остался, вполне возможно, творческая мастерская «ВЕЛП» называлась бы по-другому. Впрочем, вопроса - кто есть, кто? - среди строителей не возникало. Молодые талантливые архитекторы стали популярны. Не было  в Казани градостроителя,  который бы не знал, кто «скрывается» за этими четырьмя буквами «ВЕЛП». Ко времени объявления конкурса на проект реконструкции концертного зала в 1992 году творческая мастерская  «ВЕЛП» прочно занимала лидирующие позиции в республике. Профессиональная планка стремительно поднималась вверх.        

Точка соприкосновения

Реконструкция концертного зала велась, что называется, с листа, а процесс проектирования продолжался вплоть до завершения строительства. Архитекторы находились в постоянном творческом поиске. На стройплощадке с первого и до последнего дня присутствовал ректор консерватории Рубин Абдуллин, сопровождая объект неусыпным контролем. Он не является профессиональным строителем. Но как музыкант и творчески одаренная личность лучше других знал,  каким должен быть главный концертный зал республики. Представитель культуры, руководитель крупнейшего вуза  выступил в качестве технолога  и, судя по конечному результату, отлично справился с этой задачей. Мечтой Рубина Абдуллина был зал с хорошим органом. Старый, установленный в концертном зале еще в 1972 году, его, как и  многих настоящих ценителей органной музыки, не устраивал. Возможности инструмента чешской фирмы ограничивал единый для органа и концертного зала звуковой потолок. Чтобы добиться лучшего качества, требовалось значительно увеличить объемы помещения. Но здесь проектанты столкнулись с другой проблемой. Орган - изделие уникальное, штучное, создается  специально для конкретного зала, с учетом его акустических возможностей. Один и тот же инструмент для разных помещений определенно не подходит. Рубин Абдуллин отстаивал идею, сочетающую две взаимосвязанные вещи, - новый зал и новый орган. В итоге эта идея была принята за основу реконструкции.    

Поскольку качественное  акустическое решение зала ставилось во главу угла, Логинов и Прокофьев кропотливо изучали зарубежный опыт в этой области. Даже привлекли иностранных специалистов-акустиков. В частности, Николаса Эдвардса - представителя известной английской фирмы. Состоялось несколько командировок за рубеж для изучения лучших концертных залов. В результате проектировщиками было  принято решение о поднятии конструкции потолка зала на 4 метра. Весь акустический расчет был сделан по принципу отражения звука. Вместимость концертного зала с 600 мест увеличилась до 800. Значительно утяжелялся потолок (по расчетам акустика) примерно по 0,5 тонны на квадратный метр. Звук должен оставаться в помещении! Прежде всего, за счет массивной толщи бетона.  (Для сравнения: потолок старого  концертного  зала был облицован перфорированным алюминиевым листом толщиной в 1 миллиметр). В результате реконструкции зал «перерос» с амфитеатра на партер и балкон. Все вместе взятое потребовало перерасчета несущей способности фундаментов. На этом этапе неожиданно возникла «загвоздка». Строители-конструкторы не брались за наращивание здания. Пугали их и другие смелые замыслы архитекторов. Тогда в творческой мастерской «ВЕЛП» вспомнили о конструкторе Викторе Абрамове. Виталий Логинов работал с ним еще в советское время, знал  как хорошего специалиста. Старый знакомый оказался не из пугливых в смысле знания технологий и опыта. Виктору Абрамову приходилось делать конструкции с большим пролетом еще в конце 70-х на северном Урале, в городе Верхняя Салда он «нарастил» здание на 4 метра. Рассказывают, получив предложение, Виктор Абрамов без раздумий сказал: «Сделаю». И  взялся за работу.