Александр КУРЫНОВ

"Это самый грозный штангист, с которым мне когда-либо доводилось встречаться. Он достоин победы!" - сказал потом о Курынове Томми Коно.

Да, характера и силы воли у Саши было не отнять. Уже в ранге олимпийского чемпиона он выступал на чемпионате мира в Стокгольме. Получив травму плеча в толчке перед последним подходом, он проигрывал два с половиной килограмма венгру Михаю Хуске. Для победы надо было толкнуть штангу весом в сто шестьдесят семь с половиной килограммов. И тогда он из-за более легкого веса, чем соперник, становился чемпионом мира и Европы. И он вырвал тяжеленный снаряд. Курынова, от нестерпимой боли теряющего сознание, успели подхватить товарищи по команде и унести с помоста. А вечером старший тренер сборной СССР Аркадий Воробьев подарил Александру фотографию с надписью: "Ты стал чемпионом мира, но оставил мой череп голым". Кто-кто, а Воробьев хорошо знал, что тогда у Саши было давление за 220 и на помосте могло произойти самое страшное. Из уст такого спортсмена, как Воробьев, это была высшая похвала. Он-то прекрасно знал цену той победы.

И надо же было случиться, что эти два великих штангиста через некоторое время окажутся по разные стороны баррикады. На Олимпиаде в Риме они находились в одной команде, но имели разный взгляд на спорт и духовные ценности. Конфликт произошел накануне Олимпийских игр в Токио.

Характеризуя Аркадия Воробьева в своей книге "Справедливость силы", Юрий Власов писал: "Он был беспощаден к себе и ко всем, кто стоял на его пути. А всех, кто не соглашался с ним, он старался любым способом убрать с дороги. Он был искренне убежден, что правда одна-единственная и она неизменно у него". Многие атлеты сборной не воспринимали такого подхода, они не хотели быть только "домкратами" в железной игре, не хотели становиться подопытными кроликами для "научных экспериментов". Измотанные новой методикой тренировок, члены сборной страны написали коллективное письмо в совет Союза спортивных обществ и организаций, в котором просили избавить их от такой тренерской диктатуры.

Александр Курынов, жизнерадостный, веселый, общительный человек, комсорг и любимец сборной, имеющий большое влияние на штангистов, старался уладить недоразумение и помочь Аркадию Воробьеву. Впрочем, обратимся к письму самого Курынова, написанному им своей супруге Нине Филипповне уже после известного совещания в Москве. "На завтраке мне сообщили, что вызывают в Москву к Машину (тогда председателю Союза спортивных обществ и организаций СССР. - Прим. автора). Я понял, что будут решать вопрос о Воробьеве и он, считая меня своим сторонником, вызывает на помощь. От меня в этот момент требовалось срочно решить вопрос: как быть? Или сделать прямой и смелый шаг и выступить против, или пойти спокойной дорогой и поддержать Воробьева. Мое отношение к его личности ты знаешь, и я решил поступить по совести. Принимая это решение, я понимал, что теперь нужно, чтобы мой приезд и мое выступление были очень вескими и убедительными... Я взял с собой письмо от сборной команды СССР Машину, где мы указывали на ошибки наших тренеров самым резким образом... Мое выступление с письмом произвело эффект разорвавшейся бомбы. Хорошо продуманное и подготовленное совещание в защиту наших тренеров превратилось в их избиение. Был Юрий Власов, который выступил так же здорово и убедительно. Но нам теперь предстоит тяжелая борьба... Трудно сказать, чем все это кончится. Знаю только, что мне в этой истории будет всех трудней. Я оказался теперь в самом центре борьбы. И пока за мной команда, я силен, но если ребята подведут, мне потом будет очень и очень трудно. И дни моего пребывания в сборной будут сочтены, так как мы замахнулись фактически на всю систему нашего спорта. Наша сила в сплоченности, и мы сможем победить только при этом. Был в ЦК комсомола, обещали поддержать. Вот видишь, Зайка, в какую борьбу включился твой Санька".

У Саши была мечта - стать двукратным олимпийским чемпионом. Поэтому он очень тщательно готовился к Олимпийским играм в Токио. Приехав с очередных сборов, он 27 марта 1964 года в Казани в спортзале клуба имени Менжинского установил два мировых рекорда - в жиме и сумме троеборья. Мог еще прибавить в толчке, но, подняв 162,5 кг, он не стал больше увеличивать вес штанги.