«Народ привык, что искусство – это скульптура, живопись и графика...»

В Казани слово «лофт» звучало неоднократно, в том числе и через СМИ. Небрежное обращение и подмена понятий сыграли с ним злую шутку, напрочь подорвав доверие к «переоборудованию помещения фабрики или другого промышленного объекта» со стороны казанских художников.

— Когда мы были на «Винзаводе» (московский центр современного искусства — авт.) Софьи Троценко, она сказала, что, исходя из ее опыта, создание подобного проекта рождается не из желания одного человека или материальной возможности. Для этого должны собраться люди, которые по тем или иным причинам хотят этого в равной степени, — объясняет Хасанов. — Она говорила, что ей постоянно поступают предложения типа: «Откройте у нас в Сибири галерею современного искусства», — но она четко транслирует, что если будут люди, то они сами все сделают.

Сегодня, по мнению Хасанова, в Казани набралась критическая масса людей, достаточная для открытия: «Это естественно, хоть и запоздало. Такой поздний ребенок. Я надеюсь, что открытие покажет, что необходимость в этом есть»

«НЕЛЬЗЯ ПУБЛИКУ ОТВЕРГАТЬ, ГОВОРИТЬ, ЧТО ВЫ НИ ФИГА НЕ ПОНИМАЕТЕ...»

С тезисом о том, что большинство людей сегодня рассматривают современное искусство через призму политических актов художников последних двух лет, Хасанов соглашается. Действительно, многие считают новое искусство исключительно акционизмом: например, когда прибивают себя за причинные места к Красной площади.

- Есть актуальное искусство, где есть четкий социальный и политический фактор. А современное искусство много шире. Им можно назвать проект, когда ты, например, работаешь с материалом, когда ты выходишь за рамки картины, когда начинаешь работать с предметом, звуком и видео, пытаешься создать образ и донести его. Любое искусство не работает вне образа. Если искусство не рождает его, то на нем можно поставить знак вопроса, — уверен художник.

- Наша площадка призвана проводить ликбез, объяснять, что искусство в мире разлито так, что все краешки заполнены, — разъясняет концепцию центра Хасанов. — Народ привык, что искусство — это скульптура, живопись и графика, а все остальное — чушь какая-то. А это просто не столь эмоционально открытый материал. Если его не объяснять и просто отдавать на откуп людям, то ничего не получится. В России надо быть очень деликатным в работе с искусством. Нельзя публику отвергать, говорить, что вы ни фига не понимаете, и отправлять в Третьяковку.
 
Впрочем, основатели центра считают, что «Смена» будет той площадкой, «где выставляется определенный уровень, и ниже планку ронять нельзя. Потому что нельзя разрушать вкус людей. Кому-то может нравиться или нет, но давайте все осознавать и двигаться в новом направлении».

«ЧЕРДАК В ЛЮБОМ ДОМЕ — БОЛЕЕ САКРАЛЬНОЕ МЕСТО, НЕЖЕЛИ ПОДВАЛ»

На вопрос о том, какие выставки пройдут в центре в ближайшее время, Хасанов ответил, что пространство «Смены» достаточно сложное. Параллельно будут идти основная выставка (на втором этаже) и проекты местных художников — на чердаке: «Там камерное пространство, очень красиво сегментировано, — рассказал Хасанов. — Кажется, там хотели открывать офис или массажный салон. Мы их не стали сносить, а, наоборот, доделали. Такое ощущение, что если бы мы бы продумывали дизайн сами, то у нас бы не хватило смелости сделать весь этот лабиринт».

- На чердаке будет очень много материала, связанного со школой и детством. Это, конечно, очень грубо. Но мне так было проще объяснить художникам, обрисовать концепцию, чтобы каждый в ее рамках мог высказаться, не загоняя их в строгие рамки, — рассказывает Ильгизар. — Я думаю, многие поймут, о чем речь, хотя там будет очень много личного, ностальгического материала. Это чердак в чистом виде. Он в любом доме более сакральное место, нежели подвал. В подвале больше страха. Чердак же — это всегда очень странное ощущение.

Основная экспозиция начинается с выставки Николая Копейкина. По словам Роберта, это народный и в то же время признанный художник, которого коллекционирует элита, при этом его работы понятны каждому. Николай работает в жанре сатирического мультреализма. «Это не Рембрант, — поясняет Ильгизар, — его не надо оценивать по фактуре и так далее. Но при этом у него очень крепкое ремесло».